Мухина
Вера Игнатьевна

«Не забывайте изобразительное искусство, оно может дать народу не меньше, чем кино или литература. Не бойтесь рисковать в искусстве: без непрерывных, часто ошибочных поисков у нас не вырастет свое новое советское искусство» — это письмо Веры Игнатьевны Мухиной было доставлено министру Вячеславу Молотову лишь после ее смерти. И действительно, риск в искусстве не был ей чужд: она постоянно открывала новые горизонты и направления. Внесла неоценимый вклад в становление того самого нового, самобытного советского искусства, которым мы восхищаемся по сей день. В этом письме видна чистая, совершенно искренняя забота о культурном будущем страны — она сделала всё, что было в ее силах. Вера Игнатьевна Мухина подарила миру образцы титанических созидательных усилий, вылившихся, словно раскаленный металл, в прекрасные и живые формы.

Вера Игнатьевна Мухина родилась в Риге в состоятельной семье коммерсанта Игнатия Кузьмича и Надежды Вильгельмовны. О своей матери Вера ничего не помнила, как и о самой Риге: Надежда Вильгельмовна умерла от туберкулеза, когда Вере еще не исполнилось и двух лет. Тогда отец, опасавшийся за здоровье дочерей, перевез Веру и старшую ее сестру Марию в Феодосию. Так, всё детство Веры было связано с Крымом — с величественным шумом моря, разбивающимся о каменистый берег. Здесь она получила первые уроки рисования и навсегда запомнила свою гимназистскую учительницу Анастасию Степановну Соболевскую — верную подругу и соратницу Надежды Вильгельмовны. В 1904 году Игнатий Кузьмич умер. Веру и Марию приютили богатые дяди и тети, жившие в Курске. Там же Вера окончила местную гимназию и переехала в Москву учиться в художественных студиях выдающихся художников К. Ф. Юона, И. О. Дудина и И. И. Машкова. В 1912-1914 годах жила в Париже и брала уроки у французского скульптора-монументалиста Э. А. Бурделя в Академии Гранд Шомьер и вместе с тем училась в частной студии Коларосси. Летом 1914 года Вера Игнатьевна вернулась в Москву, и началась Первая мировая война. Она выучилась на курсах медсестер и начала работу в военном госпитале, где познакомилась с выдающимся врачом Алексеем Замковым, ставшим прототипом профессора Преображенского из повести Михаила Булгакова «Собачье сердце». В 1918 году они поженились. В 1916 году скульптор и художник Вера Мухина начала работать в Камерным театром Александра Таирова, где лепила скульптурные части декораций и придумывала сценические наряды. Позже опыт Веры Игнатьевны в работе с костюмами ей пригодился: в 1925 году она начала плодотворное сотрудничество с законодателем тогдашней русской моды Надеждой Ламановой. Результатом их союза стал Гран-при Всемирной выставки в Париже, на которой Вера Мухина и Надежда Ламанова представили свою «крестьянскую коллекцию» В 1937 году Вера Игнатьевна выиграла конкурс проектов павильона, строительство которого планировалось на Всемирной выставке в Париже. Множество согласований по поводу внешнего вида легендарной скульптуры Мухиной «Рабочий и колхозница» заняли много времени: это привело к тому, что статую создавали в экстренном режиме всего за три недели. Скульптура произвела фурор, и французы предлагали СССР ее выкупить, но получили отказ. С 1940-го года Вера Игнатьевна сотрудничала с экспериментальным цехом при зеркальной фабрике в Ленинграде, где по ее эскизам создавались вазы, статуэтки и даже скульптурные портреты. Одной из последних ее работ стал памятник Чайковскому у здания Московской консерватории, но установили его уже после смерти автора. Вера Игнатьевна Мухина скончалась 6 октября 1953 года.

Самая знаменитая композиция Веры Игнатьевны Мухиной — 23-метровый монумент «Рабочий и колхозница», который впоследствии стал эмблемой киностудии «Мосфильм» и, более того, идеалом и символом великой советской эпохи. Кроме того, Вера Мухина — автор сразу двух памятников Максиму Горькому, а самой романтичной ее работой считается памятник Петру Чайковскому. В Париж скульптуру доставляли частями: всего части статуи заняли 28 вагонов. Эту работу по праву называли образцом скульптуры XX века, имя художницы не сходило со страниц газет и журналов, а сама Вера Игнатьевна впоследствии вспоминала: «Впечатление, произведенное этой работой в Париже, дало мне все, что может пожелать художник». Американский фотограф Ричард Нэйпиер писал: «Когда я увидел эту скульптуру, предельно "очеловеченную", у меня не было колебаний. Я навел объектив. Передо мной стремительно двигались два гиганта, на глазах превращаясь в архитектуру. Я понял, что ни одна из виденных мной фотографий этой скульптуры не показала динамизм и сложность ее летящей структуры, ее объемов. Ни одна из виденных мной фотографий не передала энтузиазм и воодушевление, присущие этой скульптуре» Другой великолепной работой Веры Игнатьевны стал надгробный памятник выдающемуся оперному певцу Леониду Собинову. Сперва у Веры Игнатьевны мелькнула мысль запечатлеть известного актера в какой-либо из его ролей — Ленского или спускающегося в царство мертвых Орфея, но в результате Вера Игнатьевна пришла к иному образу — образу умирающего лебедя. Памятник установили на могилу артиста в самый разгар Великой Отечественной войны, и на нем видны следы от бомбардировок Москвы. Дочь артиста, Светлана Собинова, позже сравнивала этот памятник с «обожженной металлом русской песней», который в дни кровопролитных сражений и колоссального количества зла и жестокости в мире упрочивал искусство и красоту. Вера Мухина — автор пяти надгробий на Новодевичьем кладбище Москвы, и сама похоронена здесь. Вера Игнатьевна Мухина была награждена Сталинской премией «За достижения в области литературы и искусства» пять раз. И это закономерно: отрицать грандиозный талант скульптора было невозможно. За свою жизнь Вера Игнатьевна Мухина создала большое количество чудесных произведений, при взгляде на которые зрителя бросает в дрожь — от их живого и монументального облика. Вера Мухина похоронена рядом с супругом — профессором медицины Алексеем Замковым. Надгробия в виде горизонтальных могильных плит изготовлены из белого мрамора и уложены рядом. На передней грани надгробия Замкова, ушедшего раньше жены, выгравирована фраза: «Я сделал для людей все, что мог». Затем скульптор Н. Г. Зеленская дописала на плите своего учителя Мухиной: «И я тоже»